Права и обязанности пациента при осуществлении им фото- и видеосъемки в медицинских учреждениях
Возможностей для видеосъемки у современного пациента масса: мобильный телефон, видеорегистратор, видеокамера. Но есть ли у него на это право? Частично этот вопрос был освещен в наших статьях «Врачебная тайна или цензура? Закон о фото-, видео- и аудиозаписи на территории медицинских организаций» и «Скрытая камера. Контроль за осуществлением фото- , видеосъемки и видеонаблюдения не территории медицинских организаций». Отметим, что согласно общим правовым принципам, все права имеют определенные пределы, выходить за которые — значит нарушать права других. Также обладание правами, в полном соответствии с теорией права, совсем не означает возможности забывать о сопутствующих ним обязанностях. Права пациентов здесь не исключения
И начать следует с того, что сведения обо всех лицах, которые участвуют в оказании медицинских услуг, относятся к информации ограниченного доступа (ч. 4 ст. 92 ФЗ № 323) и подлежат защите (Федеральные законы от 27.07.2006 г. № 149-ФЗ «Об информации, информационных технологиях и о защите информации» и от 27.07.2006 г. № 152-ФЗ «О персональных данных»). Поэтому неважно, кто инициатор видеосъемки. В любом случае нужно соблюдать требования конфиденциальности полученной информации.
Изображения лиц медработников, запись голоса, Ф.И.О. на бейджике — это персональные данные. По закону (ст. 6 Закона № 152-ФЗ), когда инициатор видеосъемки пациент, он должен получить письменное согласие субъектов персональных данных — врача и иных медработников. В согласии должны быть указаны цели видеосъемки, а также последующие действия пациента по обработке данных (ст. 9 Закона № 152-ФЗ). Еще одно условие, которое должен соблюдать пациент: недопустимо, чтобы видеосъемка мешала врачу выполнять свои обязанности. За такие действия можно поплатиться свободой на срок до четырех лет (ст. 124.1 УК РФ).
Маловероятно, что законная видеосъемка по инициативе пациента в принципе возможна. Во-первых, медработник с вероятностью где-то около 95% не даст согласия на съемку. Во-вторых, проблематично обеспечить условия, при которых видеосъемка не мешала бы работе врача. Тем не менее желание пациента зафиксировать процесс оказания медуслуги тоже можно попытаться понять. Видеосъемка приема — единственное средство проверить, правильно ли действовал врач.
Правовая неурегулированность в вопросе о допустимости ведения пациентом аудио- или видеозаписи на приеме у врача или при осмотре на дому зачастую приводит к разбирательствами с участием медицинской организации в контролирующих органах и суде. Чтобы избежать различных негативных последствий необходимо исходить из того, что законодательство не запрещает пациенту проводить запись своего визита к врачу, если это не мешает проводить медицинские манипуляции и не влечет нарушения личных неимущественных прав медработников и других пациентов.
В соответствии со ст. 3 ФЗ № 149, в основе правового регулирования отношений, возникающих в сфере информационных технологий, информации и защиты информации лежат следующие принципы:
- свобода получения, производства передачи, поиска и распространения информации любым не запрещенным законом способом;
- ограничение доступа к той или иной информации допускается только федеральными законами.
В соответствии с ч. 1 ст. 38 этого Закона, юридические и физические лица могут осуществлять получение и поиск любой информации в любых формах, а также из любых источников при условии, что они соблюдают все требования установленные законодательства РФ об информации.
Ограничение доступа к информации устанавливается только федеральными законами и только в определенных целях: для защиты основ конституционного строя страны, для обеспечения безопасности государства и ее обороны, для защиты нравственности, здоровья, а также прав и законных интересов других лиц. При этом для информации, доступ к которой законом ограничен, обязательным является соблюдение ее конфиденциальности (ч. 2 ст. 9 ФЗ № 149). Осуществление видеосъемки является одним из способов фиксации информации и одной из ее возможных форм.
Таким образом, решая вопрос о возможности проведения пациентом видеосъёмки во время оказании медпомощи, следует помнить о праве каждого человека на получение информации с одной стороны, и об установленных законом ограничениях доступа к той или иной информации с другой стороны.
В ФЗ № 323 содержится одно из таких ограничений, о которых мы говорили выше – в п. 4 ст. 79 сказано об обязанности медучреждений хранить врачебную тайну, а также конфиденциальности персональных данных, которые используются в медицинских информационных программах. Поэтому, если во время осуществления аудиозаписи и видеозаписи пациентом или третьим лицом фиксируется информация, которая составляет охраняемую законом тайну – врачебную тайну, в том числе и других пациентов без получения их согласия, то такая видео- и аудиозапись будет считаться незаконной. Напомним, что существуют и другие охраняемые законом виды информации, которые также могут случайно стать объектом видеозаписи и аудиозаписи: коммерческая тайна, государственная тайна, персональные данные о пациенте.
Медучреждение, как обладатель этой информации, в соответствии с ч. 4 ст. 16 ФЗ № 149, должна следить: за предотвращением неправомерного и несанкционированного доступа посторонних лиц к информации и передачи ее другим лицам, которые не имеют права на доступ к такой информации; за своевременным обнаружением фактов неправомерного доступа к охраняемой информации; за предупреждением неблагоприятных последствий нарушения порядка доступа к охраняемой информации; за обеспечением постоянного контроля уровня защищенности охраняемой информации.
Также при решении правомерности съемки медработников, стоит пояснить о нормах ст. 152.1 ГК РФ, в которой сказано, что сам по себе процесс видеосъемки правонарушением не является, однако дальнейшее использование и распространение записи должно осуществляться только с согласия гражданина, изображение которого сохранено.
Такое согласие от медработника не потребуется лишь в ряде случаев: если пациент решит использовать видеозапись в общественных, государственных или иных публичных интересах, например, решит предъявить эту видеозапись в суде в качестве доказательства по делу о защите своих законных прав.
Если говорить о защите персональных данных медработника, то, как указано в п. 1 ч. 2 ст. 1 ФЗ «О персональных данных», закон не действует в отношениях, которые возникают при обработке персональных данных гражданами исключительно для личного и семейного пользования, если при этом не были нарушены права субъектов персональных данных.
Таким образом, в ситуации, когда пациент производит видеосъемку в медорганизации, а объектом съемки является процесс оказания ему медицинской помощи, не будет нарушения тайны частной жизни или врачебной тайны при соблюдении нескольких условий:
- пациент снимал исключительно свой визит в медорганизацию и добровольно фиксировал на камеру сведения, которые составляют врачебную тайну о нем самом;
- пациент обеспечил конфиденциальность полученной информации и не нарушил личные неимущественные права медработников и других пациентов.
На практике далеко не все медицинские работники негативно относятся к намерениям пациентов фиксировать свой прием у врача на аудио или видео. Опытные специалисты с большим врачебным стажем, уверенные в своих методах и результатах работы, обычно не возражают против включения диктофона или видеокамеры. Такую позицию они объясняют нежеланием отказывать пациенту, тогда у него, возможно, не возникнет или иссякнет стремление «засудить» врача. Более того отказ может вынудить пациента производить запись скрытно, что может привести к негативным последствиям и для врача, и для медицинской организации. К тому же, если у пациента нет «злого умысла», ведение записей может положительно влиять на организацию лечебного процесса. Можно будет вернуться к рекомендациям, данным на прошлом приеме, при необходимости вместе с пациентом прослушивать прошлые записи.
Но надо всегда помнить — любая инициатива наказуема. Если врач приветствует ведение пациентом аудио или видеозаписи, стоит на всякий случай поинтересоваться, с какой целью пациент намерен производить запись, как он собирается ею распорядиться. Эти сведения следует отразить в медицинской карте. При этом врач будет обязан предупредить пациента, что ознакомление посторонних лиц с этими записями приведет к раскрытию конфиденциальной информации о состоянии его здоровья.
Обычные пациенты, не имеющие медицинского образования, как правило, запоминают лишь часть информации, полученной на приеме у доктора. По окончании приема пациенту часто выдаются разрозненные листочки с названиями и дозировкой лекарственных средств, которые нужно принимать в настоящее время или в будущем. Пациент редко получает заключение с указанием диагноза и развернутыми рекомендациями. Запись визита пациента к доктору или доктора к пациенту при вызове на дом поможет пациенту вспомнить важные моменты. С другой стороны, фиксация приема, если врач о ней информирован, позволяет дисциплинировать врача, в т. ч. в отношении полноты записей о жалобах пациента в его медицинской карте.
Врач, администратор, сотрудник службы безопасности медицинской организации может пресечь ведение видеозаписи в интересах других пациентов, например, в целях сохранения врачебной тайны. При этом запрет на проведение фото-, видеосъемки посетителей (пациентов), а также порядок действий сотрудников медицинской организации по пресечению такой съемки должен быть отражен в локальном акте медицинской организации. Выдержки из документа следует разместить в доступном для ознакомления месте. При несоблюдении этих условий суд может отказать в признании неправомерной видеосъемки, которую пациент производил, например, в холле поликлиники или у кабинета врача.
Так, Ногинский городской суд Московской области (решение от 13.01.2014 г. по делу № 2–80/2014) удовлетворил иск Ноздрякова И.А. к МУЗ «Ногинская центральная районная больница» и взыскал с больницы в пользу истца компенсацию морального вреда в размере 7000 руб.
Ноздряков, пациент поликлиники № 1 МУЗ «НЦРБ», вел с больницей переписку по поводу качества предоставленного ему лечения. Чтобы обезопасить себя от якобы неправомерного поведения сотрудников поликлиники, Ноздряков решил вести видеосъемку при каждом посещении поликлиники. В очередной раз он пришел в поликлинику для получения физиопроцедур и начал съемку в холле у гардероба, затем у кабинета физиотерапии. Администратор поликлиники посчитала, что нарушаются права пациентов на врачебную тайну, и вызвала начальника службы безопасности поликлиники с охранником, чтобы они прекратили противоправные, по мнению администратора, действия Ноздрякова. В ходе конфликта истцу заламывали руки. Начальник службы безопасности силой выхватил камеру из рук истца и изъял ее.
Суд установил, что действиями сотрудников МУЗ «НЦРБ» при исполнении ими должностных обязанностей были нарушены личные неимущественные права Ноздрякова, а именно право на неприкосновенность частной собственности и право на свободу и личную неприкосновенность. Эти права гарантированы соответственно ст. 35 и 22 Конституции РФ. В результате истец перенес физические и нравственные страдания, подтверждающиеся справкой из травмпункта Ногинской ЦРБ.
Суд не принял доводы ответчика о противоправности действий Ноздрякова, а также о том, что произведенные истцом видеозаписи содержат сведения о факте обращения граждан за оказанием медицинской помощи, которые составляют врачебную тайну.
По данному делу истец утверждал также, что врачи предъявляли ему требование прекратить видеозапись при его медосмотре в кабинете завполиклиникой. Поэтому он был вынужден не производить съемку, что повлекло нарушение его права на свободное получение информации. Поскольку истец не представил суду доказательств, достоверно подтверждающих факт таких требований и факт того, что съемка истцом не велась, суд посчитал, что факт нарушения прав истца не доказан. Из этого вывода суда можно заключить, что, если бы истец представил такие факты, т. е. в ответ на требования врачей действительно прекратил съемку, суд признал бы действия врачей неправомерными. Из данной позиции суда вытекает логический вывод о том, что пациент вправе производить видеосъемку на приеме у врача и разрешения на это не требуется.
Суд не усмотрел в действиях истца нарушения общественного порядка, а также состава какого-либо правонарушения. Ведь истец не относится к лицам, на которых распространяется запрет разглашения сведений, составляющих врачебную тайну. Кроме того, в здании поликлиники отсутствовали правила поведения, которые запрещали бы ведение видеосъемки посетителями. Как пояснил представитель ответчика, «правила поведения в поликлинике имеются, но они не выставлены на всеобщее обозрение и представить их в суд затруднительно».
Судебная коллегия по гражданским делам Московского областного суда (апелляционное определение от 25.06.2014 г. № 33–13614/2014) оставила решение суда первой инстанции без изменения, а апелляционную жалобу представителя МУЗ «НЦРБ» без удовлетворения.
Определенную сложность представляет вопрос о допустимости обнародования и правилах дальнейшего использования произведенной пациентом видеозаписи с изображением врача. Если пациент производит запись в личных интересах (для себя), то, исходя из положений подп. 1 п. 1 ст. 152.1 Гражданского кодекса РФ, обнародовать ее он может только с согласия врача.
Многие в контексте подп. 2 п. 1 ст.152.1 Гражданского кодекса РФ считают кабинет врача «местом, открытым для свободного посещения», в связи с чем полагают, что изображение врача, полученное при съемке, может быть обнародовано без его согласия. По нашему мнению, даже в отсутствие законодательного определения понятия «общественное место», положения данного подпункта не применимы, поскольку есть ряд объективных факторов, ограничивающих свободный доступ в кабинет врача. Это повышенные требования к чистоте и стерильности, эпидемиологические ограничения, к тому же на столе доктора могут находиться медицинские карты и документы. То есть кабинет врача не является местом, где может находиться любое лицо. Правда судебная практика показала неоднозначный взгляд: суды выносили прямо противоположные решения по этому вопросу. Чтобы избежать возможных негативных последствий, стоит закрепить порядок посещения кабинета врача во внутренних правилах поведения пациента в организации.
Материальный носитель, содержащий изображение гражданина, которое получено или используется с нарушением п. 1 ст. 152.1 Гражданского кодекса РФ, подлежит на основании судебного решения изъятию из оборота и уничтожению. Какая-либо компенсация в связи с уничтожением носителя не предполагается. Если такое изображение распространено в сети Интернет, гражданин вправе требовать удалить его из сети, а также пресечь или запретить его дальнейшее распространение.
Как представляется, в любом случае пациент, считающий, что его права при врачебном осмотре, консультации, консилиуме были нарушены либо ему оказали некачественную медицинскую помощь (услугу), может использовать произведенную им запись в качестве доказательства и представить ее в органы здравоохранения, прокуратуру или суд.
Вопрос о возможности рассмотрения данной записи как доказательства будет решаться соответствующим органом с учетом содержания записи, данных, свидетельствующих о ее подлинности, и всех обстоятельств дела. Например, в приведенном деле Ногинский городской суд принял к рассмотрению видеозапись истца, на которой записан диалог истца с медсестрой процедурного кабинета. Однако при этом суд не признал видеозапись надлежащим доказательством, поскольку из записи не следовало, что медработник, действия которого оспаривались, совершил именно эти действия.
Достаточно краеугольным положением являются нормы ст. 27 ФЗ № 323 о том, что пациенты, которые приходят в медучреждение за получением медпомощи, обладают определенными обязанностями. Надо сказать, что на самом деле эта норма носит скорее декларативный характер, потому что они ничем не обеспечены, в первую очередь, отсутствует ответственность за невыполнение данных норм. С другой стороны, любое нарушение пациентом может быть расценено как нарушение федерального законодательства. Что может нарушить пациент?
В первую очередь ч. 3 ст. 27 ФЗ № 323, которая предусматривает соблюдение правил поведения пациента в организации. Они утверждаются локальным внутренним актом и позволяют урегулировать те вопросы, которые напрямую в законе не названы. Например, запрет осуществления пациентами видеосъемки и аудиозаписи на территории медучреждения.
Вопрос о возможности законодательного регулирования фиксации пациентами на видеокамеру процесса проводимых медицинских вмешательств периодически обсуждался среди специалистов в области медицинского права.
Около восьми лет назад, в январе 2013 г. в Госдуму был внесен проект федерального закона № 208118–6 «О внесении изменений в Федеральный закон „Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации“». В законопроекте предлагалось закрепить за пациентом право на получение видеозаписи (или копии видеозаписи), фиксирующей любое проводимое в отношении него медицинское вмешательство. Производить и предоставлять такую видеозапись предполагалось только при наличии согласия пациента (его законного представителя). Медицинские организации обязаны были обеспечить возможность видеозаписи любого медицинского вмешательства, не только хирургического.
Однако в феврале 2013 г. Совет Госдумы принял решение снять законопроект с рассмотрения. Его отозвал автор. Причины отзыва неизвестны, хотя очевидно, что документ имел ряд уязвимых моментов. Как представляется, сама идея законодательно закрепить ничем не регламентированное право пациента самому производить съемку всех без исключения проводимых в отношении него медицинских манипуляций, была совершенно справедливо признанна неприемлемой (в том числе и морально-этической очки зрения).
Между тем практика свидетельствует о явной потребности в специальном правовом регулировании данного вопроса. Все чаще пациенты изъявляют желание зафиксировать на диктофон или видеокамеру свой визит в медицинскую организацию, а администрация и врачи ищут основания (поводы) для отказа в этом. По нашему мнению, до принятия специального закона, более четко очерчивающего границы прав пациента на проведения съемку в случаях, когда он подозревает врачей в незаконных действиях, медицинским учреждениям (как собственно и пациентам) следует исходить из правила, предусмотренного ст. 14 Гражданского кодекса РФ: способы самозащиты гражданских прав должны быть соразмерны нарушению и не выходить за пределы действий, необходимых для его пресечения.
