Противоречия и коллизии в российском законодательстве о невменяемости: чем угрожают «пробелы» в судебной психиатрии?
Из общих принципов, принятых ВОЗ при ООН (Всемирная Организация Здравоохранения), вытекает презумпция психического здоровья. Человек считается психически здоровым (а значит и вменяемым) до тех пор, пока обратное не будет доказано медиками (возможно в судебном порядке через проведение экспертизы). Таким образом логично, что доказательство невменяемости должно возлагаться на сторону защиты. Однако на практике это не совсем так.
Гражданин РФ может быть признан недееспособными и/или невменяемым только судом с применением ст. 21 УК РФ. Таким образом прокуратура и даже эксперты-психиатры лишены возможности прямо признавать человека невменяемым. С другой стороны, в УПК РФ прокуратуре дается возможность в неявном виде до решения суда признать гражданина невменяемым, оказывая сильнейшее давление на суд в пользу освобождения лица от уголовной ответственности. Давление столь сильное, что реальная судебная практика показывает, что практически всегда требования прокуратуры по освобождению от уголовной ответственности на основании ст. 21 УК РФ удовлетворяется судом.
УПК РФ предусматривает по результатам психолого-психиатрической экспертизы (может быть проведена на стадии следствия) для прокуратуры либо написание обвинительного заключения (т.е. считать преступника вменяемым), либо написание постановления о направления на принудительное лечение с требованием к суду признать преступника невменяемым. Второй вариант и означает признание преступника невменяемым до судебного решения, что противоречит логике УК РФ.
Если судья не согласен с прокуратурой единственное, что он может сделать это вернуть дело прокуратуре, но не может признать преступника вменяемым. Однако при этом судья гарантированно получит кассационную жалобу в вышестоящий суд от защиты и даже прокуратуры с аргументами, что судья не является психиатром и не может квалифицированно критиковать или отвергать доводы экспертов-психиатров.
Таким образом юридическая реальность такова, что решение о признании преступника невменяемым и об освобождении от уголовной ответственности принимают единолично психиатры вне судебных процедур состязательности сторон (защита против обвинения/потерпевших), т.к. прокуратура не имеет штатных единиц врачей-психиатров и вынуждена полностью полагаться на мнение сторонних психиатров-экспертов, а учет мнения потерпевших прокуратурой УПК РФ не предполагает.
Невменяемость не является синонимом психического расстройства. Согласно ст. 22 УК РФ даже тяжело психически больной человек может быть признан судом вменяемым.
В пояснениях Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 07.04.2011 № 6 «О практике применения судами принудительных мер медицинского характера» указано, что экспертное заключение о невменяемости не является правоустанавливающим документом, а есть обычное доказательство, которое суд должен исследовать и оценить, сопоставить с другими доказательствами (показания свидетелей, потерпевших) по обычным правилам УПК РФ.
Это означает, что, согласно этой позиции, во время совершения преступления «невменяемый» должен совершать странные необычные или явно неадекватные ситуации поступки или действия, высказывать бредовые идеи и т.д., и это должно быть подтверждено показаниями свидетелей и потерпевших, возможно техническими средствами наблюдения.
Также неадекватность поведения лица во время совершения преступления должны быть исследованы в экспертизе и им должна быть дана психиатрическая оценка, т.е. должно быть сопоставление с симптомами психических расстройств. Если такого анализа поведения невменяемого в ходе совершения преступления в экспертизе нет, и/или если подтверждений (доказательств) неадекватного поведения сторона защиты (адвокат) не смогут представить в судебном заседании, то у стороны обвинения (потерпевших) будут так называемые «обоснованные сомнения в выводах экспертизы», что есть по УПК РФ серьезный довод ходатайствовать перед судом о проведении повторной экспертизы.
Другими словами, сама психиатрическая экспертиза ни при каких обстоятельствах не может быть единственным доказательством невменяемости. Такой подход призван был компенсировать явный перекос в юридическом вопросе определения невменяемости исключительно медиками (психиатрами-экспертами), а не юристами. Другой вопрос, работает ли это на практике, ведь неспециалист не сможет обнаружить «тонкие» ошибки экспертов, и ему приходится принимать их выводы на веру.
Сложность логического построения ст. 21 и 22 УК РФ, отсутствие определения всех терминов, используемых в этих статьях внутри УК РФ, неоднозначность процедур проведения психолого-психиатрических экспертиз и многовариантность действий прокуратуры по результатам таких экспертиз, судебная практика очень редкого применения ст. 22 УК РФ создает значительные возможности (можно сказать преимущества) стороне защиты в деле признания невменяемыми и освобождения от уголовной ответственности лиц, совершивших общественно-опасные деяния.
Проблемы определения невменяемости относятся к числу актуальных и нерешенных, во многом дискуссионных проблем медицинского права. Актуальность данной проблемы связана с целым рядом неоднозначных положений российского законодательства о невменяемости.
Так статья 21 УК РФ говорит о невменяемости лица вследствие хронического психического расстройства, временного психического расстройства, слабоумия или иного болезненного состояния психики. Между тем применение российским законодателем данных терминов противоречит обязательному применению Международной классификации болезней 10-го пересмотра (МКБ — 10) при формулировки названия психического расстройства, предусмотренному Законом РФ от 02.07.1992 № 3185-1 «О психиатрической помощи и гарантиях прав граждан при ее оказании» и Федеральному закону от 31.05.2001 № 73-ФЗ «О государственной судебно-экспертной деятельности в Российской Федерации».
Психическое расстройство — это нарушение мышления, настроения или поведения, которые влекут за собой отторжение головным мозгом реального мира. В большинстве случаев такие нарушения связаны с угнетенным состоянием человека и препятствуют выполнению им своих функций. Раздел F00-F99 МКБ — 10 «Психические расстройства и расстройства поведения» не содержит терминов, используемых в статье 21 УК РФ. Такое положение приводит к неправильному подходу к определению состояния невменяемости субъекта. Целесообразнее использовать единый термин «психическое расстройство», понимая под ним заболевание, включенное в Международную классификацию заболеваний.
Редкое использование ст. 22 УК РФ объясняется возникающей при применении этой статьи гражданской ответственности государства перед потерпевшими. Фактически вменяемый по ст. 22 УК РФ психический больной находится в стационаре на иждивении у государства, т.е. государство как бы выступает опекуном. А опекун по ГК РФ несет ответственность за деяния опекаемого. А преступления невменяемого, как было отмечено выше, считаются несчастным случаем и никакой ответственности не возникает. С другой стороны, признание психического больного, ранее проходившего лечение в психиатрическом стационаре и «вылеченного», невменяемым означает, что он был выпущен из государственного психиатрического стационара недолечившимся или неправильно лечившимся, невылечившимся. Было бы логично законодательно закрепить, что в этом случае именно государство должно компенсировать моральный и материальный вред, причиненный действиями психически больного лица. При значительном количестве психических больных расходы государства на такие компенсации могут быть огромными.
В условиях же неприменения ст. 22 УК РФ вполне логична подготовка к принятию таких странных постановлений, как выпуск 50% всех психических больных из государственных психиатрических стационаров. В 2006 году с такой инициативой выступила глава ГНЦ социальной и судебной психиатрии имени Сербского покойная ныне Татьяна Дмитриева. Другая точка зрения состоит в том, чтобы выпустить только вменяемых, признаваемых таковыми через психиатрическую экспертизу судами. В таком варианте риск финансовой ответственности государства не возникает, т.к. в современном законодательстве материальной ответственности судов и судей за ошибочные решения не предусмотрено (п. 2 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 14.04.2016 № 13 «О судебной практике применения законодательства, регулирующего вопросы дисциплинарной ответственности судей»).
В УК РФ нет определения термина осознавать. Несмотря на кажущуюся очевидность отсутствие такого определения дает возможность психиатрам придумывать свои нестандартизированные определения. В частности, большой популярностью у психиатров пользуется фраза, что лицо «не осознавало ситуацию в целом» не объясняя, что они имеют ввиду. Традиционно психиатры считают это достаточным для признания лица невменяемым. В тоже время в психологии понятие осознания детально разработано и параметры способности осознавать надежно измеряются с помощью различных тестов, в частности интегрального теста IQ или коэффициента умственного развития.
Поэтому при проведении психолого-психиатрических экспертиз довольно часто результаты психолога говорят о сохранности интеллекта, а психиатры все же настаивают на невменяемости лица именно на основании неспособности осознавать. В УК РФ в ст. 20 от уголовной ответственности освобождаются лица, чье фактическое психическое развитие ниже 14 лет, даже если у них нет психического расстройства. В психологии на огромном фактическом материале установлен средний IQ для лиц 14 лет в районе 70 единиц.
Таким образом научный подход к проблеме невменяемости мог бы состоять в том, что лица без галлюцинаций и клинического бреда, перекрывающих по содержанию фабулу преступления, и с IQ>70 автоматически признавались бы (по критерию способности осознавать) вменяемыми независимо от наличия у них психического расстройства.
В УК РФ нет определения термина «фактический характер». Это приводит к тому, что психиатры получают возможность утверждать, что лицо не осознавало фактический характер своих действий (было невменяемым) даже при совершении таких преступлений, как серийные изнасилования и сексуальное насилие над детьми.
Однако, очевидно, что без осознания в самом широком смысле совершить такие деяния невозможно. Необходимо осознание возраста и пола жертв, осознание физиологических особенностей жертв и устройства половых органов, осознание окружающей обстановки, места, времени, т.к. такие преступления как правило включают в себя выслеживание жертв, дифференция жертв по возрасту и полу, вербальный контакт с жертвой, угрозы, уговоры, затаскивание в укромное место, т.е. стадию приготовления к преступлению, т.е. умысел на совершение преступления, и только потом само преступление.
Тем не менее очевидное с точки зрения здравого смысла и психологии не принимается психиатрами и достаточно часто в реальной судебной практике педофилы признаются невменяемыми по причине неспособности осознавать именно на основании заключений психиатров даже при IQ >100 и в отсутствие бреда и галлюцинаций. УК РФ предусматривает, что некоторые преступления могут быть совершенны по неосторожности, случайно, неумышленно. Но серийные сексуальные преступления в отношении детей к этому классу в УК РФ не относятся. Таким образом, законодатель установил, что лица, их совершившие, всегда действуют умышленно. Тем не менее такие лица с точки зрения психиатров могут действовать неосознанно, неумышленно т.е. быть невменяемыми. В современной судебной практике это противоречие в подавляющем числе случаев разрешается в пользу преступника через признание его невменяемым психиатрами.
В статье 21 УК РФ в качестве интеллектуального признака невменяемости указывается неспособность осознавать «фактический характер и общественную опасность своих действий (бездействий)». Указанный подход российского законодателя привел к тому, что из двух критериев невменяемости — медицинского и юридического — решающая роль отводится первому. При этом считается, что юридическое понятие «невменяемости» и само по себе обстоятельство «невменяемости», устанавливаемое судебно-психиатрической экспертизой, имеет одно и то же содержание. На практике при решении вопроса о невменяемости эксперту, суду и следователю предлагается решить один и тот же вопрос. В результате на основании заключения эксперта (медицинского критерия) суды, следователи предопределяют вменение или невменение в вину деяния, минуя при этом рассмотрение психологического критерия.
Кроме того, юридический критерий устанавливается судом, а значит признание лица невменяемым только на основании заключения судебно-психиатрической экспертизы является преждевременным. Несмотря на разъяснения Пленума Верховного Суда РФ от 21.12.2010 г. № 28 «О судебной экспертизе по уголовным делам» относительно того, что эксперт не вправе давать заключение о вменяемости или невменяемости лица, а обязан предоставить только заключение о психическом состоянии лица с точки зрения наличия или отсутствия у него болезненного расстройства, в судебной практике зачастую исход дела предопределяется результатами экспертизы.
Несомненно, данный подход неправомерен, поскольку медицинской симптоматики недостаточно, чтобы прийти к выводу о состоянии невменяемости лица. Эксперты фактически изучают психическое состояние субъекта на период проведения экспертизы. Однако состояние психической деятельности не всегда соответствует ее состоянию в момент совершения преступления. Для признания лица невменяемым необходимо установить, могло ли лицо осознавать именно те общественно опасные деяния, которые он совершил, будучи психически больным, так как при течении психических заболеваний допускается возможность ремиссии (улучшения состояния).
В качестве основного аргумента следует указать, что понятие невменяемости — юридическое понятие, а значит, правом использования такого понятия в рамках уголовного дела обладает ограниченный круг лиц (следователь, суд, прокурор). Эксперты-психиатры дают заключение относительно обстоятельств, касающихся психического состояния лица, с точки зрения наличия или отсутствия у него способности к осознано-волевому регулированию поведения. Очевидно, что установление таких фактов, как совершение уголовно наказуемого деяния конкретным лицом не входит в компетенцию эксперта. Следовательно, и вывод о вменяемости или невменяемости находится за пределами его специальных знаний. Именно поэтому вопрос о невменяемости всегда должен решаться в отношении совершения лицом конкретного деяния, что говорит о необходимости установления связи между психическим состоянием субъекта и наличием такого заболевания во время совершения преступления.
В Российской Федерации продолжают существовать ошибочные взгляды на установление невменяемости, что говорит о неразрешенности данной проблемы. Кроме того, обращаясь к УПК РФ, можно сделать вывод о том, что законодательство способствует такому положению вещей. В соответствии со статьей 196 УПК РФ, если психическое состояние подозреваемого или обвиняемого дает повод сомневаться в его вменяемости, должна быть назначена судебно-психиатрическая экспертиза. После получения заключения с выводом о том, что лицо имеет психические расстройства, следователь принимает решение об окончании предварительного следствия и в последующем выносит постановление о направлении дела в суд для применения принудительной меры медицинского характера.
Выходит, что эксперт делает вывод о невменяемости лица, а суд на основании данного заключения назначает принудительное лечение. Таким образом, фактически эксперт, выходя за рамки пределов компетенции, признает факт совершения общественно опасного деяния в состоянии невменяемости, что является неправомерным.
